В последние годы, китайские и российские ученые, сохраняя в качестве основы традиционную теорию стоимости, — трудовую теории стоимости и теорию прибавочной стоимости, а также гипотезу Джевонса, Теслы и Фоули — использовали математическую парадигму теоретической механики для создания системы математических моделей экономики, которую назвали новой теорией стоимости. Совместимая с традиционной теорией, новая теория стоимости выдвигает идею о том, что потребляемая в процессе производства рабочая сила определяет стоимость товара, а сила притяжения рабочей силы определяет оценку ее самой. В тоже время оценка стоимости зависит от гравитационной силы, созданной путем усовершенствования навыков работников. В процессе производства постоянный и переменный виды капитала и потенциальная энергия стоимости, переходящая одна в другую, согласно теореме преобразования стоимости, играет ведущую роль в создании стоимости и прибавочной стоимости. Кроме того, закон убывающей предельной полезности не является аксиомой, а специальным экономическим законом при дисбалансе спроса и предложения. Эти теоретические положения имеют большое значение, поскольку превращают традиционную теорию стоимости в самодостаточную логическую систему в виде новой теории стоимости, которая вобрала рациональные элементы как из классической экономики, основанной на трудовой теории стоимости, и теории прибавочной стоимости, так и из неоклассической экономики с ее законом убывающей предельной полезности. В первой части статьи мы обращаемся к этой проблематике, исследуя происхождение закона убывающей предельной полезности.

More from our Archive

• DOI: 10.3390/rs15133402 2023

  Hyperspectral Image Classification Based on Fusing S3-PCA, 2D-SSA and Random Patch Network

  Huayue Chen, Tingting Wang, Tao Chen, Wu Deng

• DOI: 10.3390/rs15143534 2023

  Measurement of Total Dissolved Solids and Total Suspended Solids in Water Systems: A Review of the Issues, Conventional, and Remote Sensing Techniques

  Godson Ebenezer Adjovu, Haroon Stephen, David James, Sajjad Ahmad

• DOI: 10.1029/2022gl102493 2023

  Projected Changes in Hot, Dry, and Compound Hot‐Dry Extremes Over Global Land Regions

  Paolo De Luca, Markus G. Donat

• DOI: 10.3390/geosciences13070197 2023

  Internal Friction Angle of Cohesionless Binary Mixture Sand–Granular Rubber Using Experimental Study and Machine Learning

  Firas Daghistani, Abolfazl Baghbani, Hossam Abuel Naga, Roohollah Shirani Faradonbeh

• DOI: 10.3390/rs15133327 2023

  Coseismic Faulting Model and Post-Seismic Surface Motion of the 2023 Turkey–Syria Earthquake Doublet Revealed by InSAR and GPS Measurements

  Jing-Jing Zhao, Qiang Chen, Ying-Hui Yang, Qian Xu

• DOI: 10.1093/oxfimm/iqad006 2023

  The current state and future of T-cell exhaustion research

  Edward Jenkins, Toby Whitehead, Martin Fellermeyer, Simon J Davis, Sumana Sharma

• DOI: 10.3390/rs15133364 2023

  Unveiling Air Pollution in Crimean Mountain Rivers: Analysis of Sentinel-5 Satellite Images Using Google Earth Engine (GEE)

  Vladimir Tabunschik, Roman Gorbunov, Tatiana Gorbunova

• DOI: 10.3390/rs15133314 2023

  A Benchmark for Multi-Modal LiDAR SLAM with Ground Truth in GNSS-Denied Environments

  Ha Sier, Qingqing Li, Xianjia Yu, Jorge Peña Queralta, Zhuo Zou, Tomi Westerlund

• DOI: 10.3390/rs15143569 2023

  UAV-Based Terrain Modeling in Low-Vegetation Areas: A Framework Based on Multiscale Elevation Variation Coefficients

  Jiaxin Fan, Wen Dai, Bo Wang, Jingliang Li, Jiahui Yao, Kai Chen

• DOI: 10.3390/rs15143556 2023

  Investigation of the Vertical Distribution Characteristics and Microphysical Properties of Summer Mineral Dust Masses over the Taklimakan Desert Using an Unmanned Aerial Vehicle

  Xiaowen Zhou, Tian Zhou, Shuya Fang, Bisen Han, Qing He